Смерть раньше смерти - Страница 97

— Почему?

— Мой дом…

— Что с вашим домом?

— Я решил взять кредит на покупку дома. Они с радостью пошли мне навстречу. Никаких проблем, мистер Милош. Всегда рады вам помочь, мистер Милош. Если вы подпишете вот это дополнительное соглашение, мы снизим ставку по кредиту на четверть процента.

— И что?

— А потом они ликвидировали заем. Потому что их эксперт не заметил структурный дефект, пока я не указал им.

— Какой еще структурный дефект?

— Вся задняя стена дома медленно-медленно проседает, уходит в песок, но в контракте, уже подписанном мною, говорилось, что продавец не несет за это ответственности! «Нам очень жаль, мистер Милош, но кредит недостаточно обеспечен. Нет, мистер Милош, капитальный ремонт обойдется в слишком большую сумму. Давайте оформим вам кредит на ту же сумму. Кредит с овердрафтом. Пожалуйста, перечитайте параграф такой-то и такой-то, подраздел такой-то. Процент по кредиту будет лишь немногим выше». А потом поганое телевидение — чтоб оно сгорело! — перестало давать мне заказы, и что мне оставалось делать? Звонить в уголовный розыск и жаловаться, что меня ограбили?

— И тогда вы начали грабить банки?

— Я искал работу.

— Но безрезультатно.

— Нет, что вы. Меня завалили предложениями. «Двадцатый век — Фокс», «Эм-джи-эм», «Уорнер»… Просто в очередь выстроились. Но мне в тридцать два года что-то не хочется становиться миллионером…

— Вацлав, вы слишком много умничаете и язвите.

— Попробуй, приятель, найти работу, если у тебя белая кожа. «Какой у вас опыт работы, сэр? Вы гример? Мы вам перезвоним. Правда, сейчас мы работаем в соответствии с программой позитивных действий».

— И тогда вы начали грабить банки?

— Тогда я решил сам вернуть должок.

— Вацлав, то, что вы сделали, называется вооруженным ограблением.

— Меня зовут Янек. Не было у меня никакого оружия. Я ходил с игрушкой.

— Вы признаете, что ограбили отделения Премьер-банка 2 и 7 января на семь тысяч и одиннадцать тысяч двести пятьдесят рандов соответственно? И что 11 января вы попытались ограбить милнертонский филиал банка? А 16 января вы ограбили отделение Банка Южной Африки в Сомерсет-Уэсте на три тысячи рандов. Всякий раз вы угрожали служащим огнестрельным оружием.

— Дьявол, вы что, совсем? Вы же видите, что у меня за оружие! Игрушка!

— Можете доказать, что ваш игрушечный пистолет тот самый, которым вы пользовались во время налетов?

— Нет. Но…

— Что?

— Я не хотел никого ранить. Вел себя вежливо и культурно до тех пор, пока вы не растрезвонили про маузер.

— Про какой маузер, Вацлав?

— Меня зовут Янек, мать вашу! Вы отлично знаете, какой маузер я имею в виду! Я говорю про парня, который перестрелял пол-Кейптауна! Про маньяка!

— Что вам известно о маньяке с маузером?

— То же самое, что и всем остальным гражданам ЮАР! То, что я читал в газетах и слышал по радио.

— Где вы храните свой маузер?

— Слушайте, я готов сотрудничать со следствием и все такое, но не надо вешать на меня еще и убийства!

— Вы первый начали, когда заговорили о маузере в Милнертоне. Цитирую показания мисс Розы Вассерман: «И тогда он сказал: жаль, что я не прихватил свой маузер».

— Та толстая корова не хотела отдавать мне деньги. Пришлось ее немного попугать.

— Сейчас ваш дом обыскивают двенадцать детективов. Если они найдут маузер…

— Ничего они не найдут!

— Почему, Вацлав? Вы его прячете где-то в другом месте?

— Черт побери, да нет у меня никакого маузера! Сколько раз вам повторять? Я даже не знаю, где такой достать. Я купил игрушечный пистолет, похожий на настоящий, но ни разу не вынимал его из кармана. Боялся, что служащие банка сразу опознают игрушку. Ладно, ладно, признаюсь, деньги я брал. Но это было не ограбление. И не воровство. Я возвращал свои деньги! Банку Южной Африки я бы все вернул, до последнего цента, но только после того, как получил бы их от «Премьера». Ясно? Вы не заставите меня признаться в том, чего я не делал!

— Где деньги, Вацлав?

— Янек.

— Где деньги, Янек?

— Это мои деньги.

— Где они?

— Да пошли вы все! Я так и так сяду, а когда выйду, «Премьер» опять начнет тянуть из меня денежки. Плюс проценты. Так какой смысл?

— Янек, если вы вернете деньги, судья отнесется к вам благосклонно.

— Это мои деньги.

— Где ваши деньги, Янек?

Молчание.

— Янек!

— На потолке. Под трубой отопления.

Они совещались в кабинете де Вита. Начальник уголовного розыска разговаривал с ними на равных. После своей проникновенной речи он счел своим долгом участвовать в работе оперативно-следственной группы.

У Яуберта пересохло во рту; он морщился от табачного перегара. В комнате для допросов он отказался от своего зарока курить не больше трех сигарет в день — надо же было как-то справиться со зверским голодом и головной болью, от которой ломило виски. Он не отставал от Гриссела, курил одну сигарету за другой и только было потянул из пачки еще одну, да вовремя взглянул на табличку на столе де Вита: «Здесь не курят».

Они заново изучали все папки с материалами дела — строчку за строчкой, букву за буквой, вертели так и сяк кусочки головоломки. Белых пятен было гораздо больше, чем деталей, которые вдруг совпадали, подходили друг другу. Они начали с самого начала, рассматривали версии, которые рассыпались от одного вопроса, шелестели бумагами, строили версии, отказывались от них. Наконец они пришли к выводу, что ничего не понимают, как ни крути.

В четверть двенадцатого решили подождать Баси Лау, который должен был вернуться, найдя Ингрид Йоханну Кутзе.