Смерть раньше смерти - Страница 23

Яуберт сочувственно качал головой. Он еще не был у де Вита и не обсуждал с ним результаты своего медосмотра.

— Матт, ты меня знаешь. Я всегда был толстым. Другим себя и не представляю. Тощий как скелет полицейский — полная чушь! Ты можешь такое вообразить? В общем, пошел он, этот де Вит, знаешь куда! Он не имеет права заставлять меня худеть!

Яуберт улыбнулся:

— Имеет, Герри.

— Ничего подобного.

— А ты перечитай наш устав. Командир обязан следить за тем, чтобы его подчиненные находились в хорошей физической форме и были готовы к действию. Черным по белому написано. Сам проверь.

Фос на некоторое время задумался.

— Матт, мы — уголовный розыск, отдел убийств и ограблений, а не просто топтуны какие-нибудь из участка. Зачем нам физическая форма? Марафоны бегать, мать их, я все равно не буду, но если надо…

Яуберт вспомнил сегодняшнюю тренировку в бассейне. Она прошла не лучше, чем в субботу: через пятьдесят метров медленного кроля закололо в боку, легкие словно огнем жгло. Через сто метров он снова отдыхал у бортика, жадно хватая ртом воздух. Он промолчал.

— Двадцать три килограмма, мать его! Что мне, рот себе зашить, что ли?!

В отделение Премьер-банка на Херенграхт вошел старик. Он шагал медленно, осторожно, шаркая ногами. В левой руке посетитель сжимал трость, голову опустил, смотрел вниз. Лицо морщинистое, подбородок отвис… Налицо все признаки преклонного возраста.

Старик подошел к стойке, где лежали бланки, сунул руку во внутренний карман пиджака, медленно и осторожно вытащил очечник. Дрожащими руками открыл его, достал очки в черной оправе, водрузил их на нос. Потом снова сунул руку в карман и так же медленно вынул оттуда автоматическую ручку. Отвинтил колпачок, взял бланк платежного поручения с розовой полосой и принялся его заполнять. Он долго примеривался, прежде чем вписать в нужный квадратик букву или цифру.

Заполнив бланк, старик аккуратно завинтил колпачок и убрал ручку во внутренний карман пиджака. Сложил очки, положил их в очечник; очечник дрожащей рукой сунул в карман. Взял правой рукой заполненный бланк, в левой сжал трость. Устало зашаркал к окошечку.

Филиал на Херенграхт не был особенно крупным. Он выигрывал за счет безупречного стиля: розовые ковры, деревянная мебель светло-серого цвета, на белых стенах — рекламные плакаты Премьер-банка.

Такой же безупречной была форменная одежда Джойс Одендаль — розовые пиджак и юбка (зимой они носили брюки), белая блузка с воротничком-жабо, серебряная брошь с логотипом компании — буквами «ПБ». Красавице Джойс было двадцать два года; она носила звание «Лучший кассир месяца».

Старика она заметила сразу и неодобрительно оглядывала его. Коричневый костюм как будто из позапрошлого века, цепочка от золотых часов тянется по жилету и уходит в брючный карман. Галстук тоже завязан кое-как — с узлом нелегко справиться скрюченными от ревматизма пальцами.

Джойс вздохнула. Стариков она не любила. Старики глухие, упрямые и проверяют каждое ее действие, как будто банк только и думает о том, как бы их надуть. Они часто поднимают ненужный шум даже из-за самой маленькой ошибки.

Тем не менее она приветливо поздоровалась и улыбнулась клиенту. Между передними зубами у Джойс была небольшая щель. Она заметила, что галстук у старика весь в пятнах и крошках, и подумала: хорошо, что ей не приходится смотреть, как он ест.

— Доброе утро, солнышко! — поздоровался старик, и Джойс подумала: а голос у него молодой. И голубые глаза на морщинистом лице тоже выглядели молодо.

— Чем я могу вам помочь?

— Такая красотка, как ты, способна многое сделать для мужчины, — сказал старик своим молодым голосом. — Но кое-чем ты действительно можешь помочь мне прямо сейчас.

Джойс Одендаль ни на миг не прекращала улыбаться, не особенно вслушиваясь в болтовню странного старика.

— Возьми вон тот большой мешок для денег и набей его банкнотами по пятьдесят рандов. У меня под пиджаком есть большой старый пистолет, но мне совсем не хочется его доставать. У вас здесь так уютно.

Старик отогнул полу пиджака и показал ей револьвер.

— Ч-что? — Улыбка на лице Джойс начала увядать.

— Давай, солнышко, отодвинь ногу от тревожной кнопки и действуй. Твой клиент очень спешит. — Он улыбнулся; Джойс в ужасе закрыла рот ладонью и ущипнула себя за верхнюю губу. Рука у нее дрогнула, упала на стойку. Кнопка сигнализации находилась под столом, в нескольких сантиметрах от ее ноги. — Какие у тебя духи? — вдруг осведомился старик с неподдельным интересом.

— «Пламя страсти», — машинально ответила Джойс, хватая мешок для денег. Потом она открыла кассу и начала вытаскивать оттуда банкноты.

Яуберт вернулся из банка; звонок он услышал еще из коридора.

— Не вешайте трубку. Сейчас с вами будет говорить доктор Перолд.

Он стал ждать.

— Капитан?

— Да, доктор!

— У меня для вас не очень хорошие новости.

Внутри у Яуберта все сжалось. Интересно, как сейчас выглядит врач? Наверное, тоже смотрит на телефонную трубку, прищурив глаза за стеклами очков.

— У вас повышен уровень холестерина. Я отправил результаты анализов вашему командиру, но хочу побеседовать также и с вами.

— Да.

— У вас повышен уровень холестерина. Сильно повышен.

— Неужели все настолько плохо?

Врач издал странный звук.

— Ваше состояние, капитан, действительно плохое. В сочетании с курением, лишним весом и анамнезом — да. Я бы назвал его плохим.

Может, сказать доктору, что он начал плавать по субботам?